Форум

http://www.uvarovanelly.ru/forum/viewtopic.php?t=47&start=420

Алексей БОРОДИН: "Молодежь имеет право быть разной"

Художественный руководитель Российского академического Молодежного театра Алексей БОРОДИН более тридцати последних лет в качестве собеседника и оппонента выбирает ту часть человечества, которая сначала годилась ему в сыновья, а теперь уже и во внуки. И этот разговор настолько интересен Алексею Владимировичу, что после триумфа двухгодичной давности – постановки 10-часового "Берега утопии" Тома Стоппарда, РАМТ вновь произвел сенсацию: по время затяжного экономического кризиса театр объявил себя готовым к рекорду, достойному Книги Гиннеса, - представить молодому, нетерпеливому зрителю почти двадцать премьер за сезон - то есть по две-три в месяц.

- Алексей Владимирович, если бы меня назначили руководителем молодежного театра, первое, что я бы, наверное, сделала – пошла бы перенимать опыт театров нового формата, говорящих на одном языке с молодежью - "Практика", Театр.doc…

- Молодежь имеет право быть разной. У театра, в котором я работаю, есть свои представления о том, что такое современная молодежь. И мне кажется, что сегодня, молодыми людьми, как никогда, востребован театр, в котором можно посмотреть, например, пьесу Тома Стоппарда. Молодежь, которая приходит к нам в театр - дай бог каждому увидеть ее и узнать. Так же, как, например, абитуриентов театральных вузов. Или тех, кто приходит в студенческие клубы, которые собираются в нашем театре - я слушаю все это с раскрытым ртом: ребята настолько интересные, настолько самостоятельно мыслящие. Это такая надежда! Поверьте, существует молодежь, которую интересует не только то, что видно "из подвала", но и общее представление о том, кто мы есть такие. Я говорю о той части молодежи, которая не является толпой, которая – меньшинство. Необязательно образованное. И не обязательно элитарное. Но, оказывается, эта часть молодежи озабочена теми же вещами, что и люди предыдущих поколений – утратой нравственных ориентиров, загрязненностью языка.
То, что сегодня привлекает массу, - новый формат – очень быстро устаревает. И появляются молодые люди, которые начинают бунтовать против этого. И против огульного представления о сегодняшней молодежи.

- То есть, вам "разная" молодежь не интересна…

- Да почему же?! Вот возле дома, где я живу, собираются так называемые готы. И мне интересна их игра. Но театры должны быть разными! Один театр не должен интересоваться всем и всем угождать. То, что мы делаем, все-таки должно проходить через наши нервы, наши сердца, через наше знание сегодняшнего дня. Как я отношусь к молодым? Так же, как относился когда-то к своим маленьким детям и как отношусь сегодня к внукам. Я отношусь к ним, как к людям. Которые – не хуже меня, не глупее меня, и я вступаю с ними в диалог, они мне интересны. Может, и я им интересен, я радуюсь, что мой старший, 14-летний внук со мной на равных. Главное чувствовать, что вновь приходящее поколение – полноценное, имеющее право на самостоятельность, на новизну. Они – меньшинство, но в театре – 700 мест, это очень мало. Для кого театр на 700 мест должен существовать? Для того, кто потом дружной толпой пойдет на стадион слушать какую-нибудь поп-звезду?
Но та часть молодежи, которая несет с собой тупость, мне не интересна. Бывает, что к нам попадает совершенно чуждые элементы, которые обнаруживают, что на фиг им это все не надо. Те, кому это на фиг не надо, пусть на фиг и идут. Это смешно – что мне, бегать вокруг них и уговаривать: придите, я ведь тоже очень продвинутый?

- Нарочито-продвинутым быть совсем не обязательно. Важнее быть открытым…

- Я – вполне открыт! Откуда появился Павел Сафонов, который уже ставит у нас "Приглашение на казнь"? Я увидел его работы "Сны Родиона Романовича" и студенческий спектакль в Щукинском училище, по Тургеневу. Или, когда я был Председателем жюри "Золотой маски", то увидел "Бытие №2", и мне это спектакль очень понравился! После этого я сразу связался с Виктором Рыжаковым, у нас есть планы на сотрудничество. А в этом году мы у нас выйдут премьеры Антона Яковлева, Рустема Фесака, английского режиссера Дэвида Лево (это вновь будет Стоппард – его пьеса «Рок-н-ролл»). Ведутся переговоры с мастерами - Миндаугасом Карбаускисом, Михаилом Мокеевым и Джеком О'Брайеном, поставившим "Берег утопии" в Линкольн-Центре в Нью-Йорке.

- В этом году в РАМТе будет работать и мировая знаменитость – Кшиштоф Занусси. Как удалось его заполучить?

- Однажды на "Берег утопии" пришел Рустам Ибрагимбеков. После спектакля мы с ним познакомились, а через три дня мне пришло приглашение из Баку, на кинофестиваль, на котором он – президент. До этого я никогда не был ни на каких кинофестивалях. И никогда в жизни не был в Баку. Меня пригласили на 8 дней, я решил, что могу поехать на три. Городом я был совершенно очарован. Утром прихожу в гостиничный ресторан, напротив меня садится человек, здоровается, и мы приступаем к завтраку. Через какое-то время он встает и говорит: "Я – Кшиштоф Занусси", - просто представился, как вежливый человек. Там, на фестивале, шла ретроспектива его фильмов. И я ходил на эту ретроспективу. И общался с Занусси. Но он ведь еще и театральный режиссер. Я ему сказал, где и кем работаю, и спросил, не хотел бы он как-нибудь что-нибудь у нас поставить. И он приехал, чтобы ставить пьесу американского писателя Дэвида Оберна "Доказательство". И на сегодняшний день уже есть распределение ролей. Четыре персонажа – четыре звезды"РАМТа – Нелли Уварова, Евгений Редько, Ирина Низина, Денис Баландин. В феврале трое из них поедут на месяц в Варшаву, на неделю к ним присоединится Евгений Редько, а перед премьерой Занусси приедет репетировать в Москве.

- "Сказки на всякий случай" стали "Гвоздем сезона", режиссер Богатырев получил "Премию Москвы", а теперь вы затеваете новый проект – целых четыре сказочных спектакля. Вам удается быть на равных и с самыми маленькими, или это - взрослый взгляд на сказку?

- Кстати сказать, режиссер Богатырев сейчас репетирует "Думайте о нас" - еще одну пьесу Евгения Клюева, автора "Сказок на всякий случай". Это выйдет в феврале. А проект, который стартует в сентябре, - "Молодые режиссеры – детям". Мне понравились студенческие работы студентов Сергея Женовача, и я решил доверить им постановки на нашей сцене с молодыми (но уже играющими главные роли) актерами РАМТа. Идея была такая: детский спектакль сегодня – непонятно, что такое. Он до сих пор в тисках стереотипов полувековой давности. Задача была – рассказать сказку так, чтобы она была интересна нынешним детям, которые не намного моложе пятикурсников-женовачей. Год назад ребята показали мне шесть кусков-заявок. Четыре из них я принял (а с пятым претендентом, Егором Перегудовым, договорились о постановке взрослой пьесы "Под давлением 1-3" немецкого драматурга Шиммельпфеннига – в рамках "Ночного проекта"). В течение нескольких месяцев в нашей Черной комнате и на малой сцене РАМТа выйдут "Как кот гулял, где ему вздумается" Киплинга в постановке Сигрид Стрем Рейбо (приехала учиться к Женовачу из Норвегии), "Бесстрашный барин" Афанасьева (режиссер – Марфа Назарова), "Почти взаправду" Тоона Теллегена (режиссер – Катя Половцева, она уже успела сделать постановку в "Современнике") и "Волшебное кольцо" Шергина (режиссер - Александр Хухлин). А премьера этого проекта получилась международной – до старта в Москве 8 сентября "Кот, который гулял, где ему вздумается" будет показан на Театральном фестивале в Кельне.

- Современный взгляд на сказку – это без костюмов, накладных ушей-хвостов и декораций?

- На камерной сцене особых декораций никаких и не надо. А костюмы делаются по самому лучшему классу, мне кажется. Первый спектакль начинается почти без костюмов, а потом что-то во что-то превращается. А на "Бесстрашном барине" вообще, я считаю, суперкостюмы. С начинающими режиссерами работают профессиональные молодые художники.

- В новом сезоне вы обещаете показать долгожданную премьеру режиссера Бородина "Алые паруса". Почему вы взялись именно за Грина? Просчитали, что молодежи не хватает сегодня романтики?

- Я бы никогда в жизни не взялся за "Алые паруса". Если бы Миша Бартенев и Андрей Усачев, которые написали текст, не написали бы его так здорово. И сами пришли с этим ко мне. Я вдруг понял, что произведения Гриневского, прожившего труднейшую, жесточайшую жизнь,– не умозрительны, а результат его неосуществленных мечтаний. И что пьесу эту отличает очень важная сегодня тема: если у тебя есть какая-то романтическая или утопическая мечта, надежда, поэтическое предвестие чего-то, ждать того, что все это к тебе придет, можно только при условии, что ты способен противостоять ветру, который всегда дует навстречу. И периодически сбивает тебя с ног. И так будет всегда. Это все требует колоссального упорства. Не веры наивной, а силы. Максим Дунаевский написал музыку – очень хорошую, человеческую. Но у нас есть довольно серьезные расхождения с ним. Он понимает этот спектакль как мюзикл. В том понимании мюзикла, который мне совершенно неинтересен. Музыка мне как раз нравится, такое впечатление, что она – моя. Расхождение у нас эстетическое – в аранжировке и применении этой музыки. Вопрос стилистики. Он стремится к чему-то эффектному. Шлягерно-хитовому. Мне хотелось бы, чтобы получился эдакий антимюзикл. Сценически спектакль практически готов. И декорации готовы.

- Количество премьер, намеченных РАМТом на предстоящий сезон, просто зашкаливает – к тем, о которых вы рассказали надо добавить "Приключения капитана Врунгеля" вологодского режиссера Бориса Гранатова, а также постановки - Леонида Хейфеца, Александра Доронина, Михаила Станкевича и бывшей актрисы РАМТа, ныне немецкой гражданки, Яны Лисовской. Кризис РАМТа совсем не коснулся?

- Кризису театр должен противостоять – как и всему, происходящему за стенами театра. А у нас сейчас времена не самые трудные. Есть ведь такие "качели" - периодически хорошо бывает либо муниципальным театрам, либо – федеральным. А мы – театр федеральный.

Беседу вела
Светлана ПОЛЯКОВА
"Культура", № 34, 3-9 сентября 2009 г.